Каталог статей
| Главная » Статьи » Религия и политика |
Религия и научное сообщество
 1. Вступление Религия и наука – две принципиально разные формы общественного сознания. Тема взаимоотношений религии и науки настолько сложна и обширна, что её невозможно полностью охватить в одном реферате. Для начала следует определить терминологию. Будем подразумевать под религией всякую веру в сверхъестественное, а также принадлежность к определённому вероисповеданию и принятие его догм и постулатов. Наука, в свою очередь, направлена на получение объективных и систематизированных знаний об окружающем мире. 2. Религия и наука: исторический экскурс Рассмотрим для начала древние цивилизации. Древнеегипетские жрецы были единственной кастой, обладающей привилегией познавать мир и имеющей доступ к научным знаниям. В Древней Греции и Древнем Риме, где наука была доступна всем свободным гражданам, концепции мироздания философов (атомизм Демокрита, идеи Платона, метафизика Аристотеля) не расходились с языческими верованиями – они их просто не затрагивали. Даже перводвигатель Аристотеля нельзя назвать единым персонифицированным божеством, бросающим вызов древнегреческим богам – это идеальная «чистая форма и первая сущность», не вмешивающаяся в судьбы людей, и поэтому Аристотель по своим убеждениям ближе к деистам. Противостояние науки и религии началось в Средние века. Религия даёт людям знание, полученные в форме откровения. Современная наука же, интенсивно развивающаяся с XVI-XVII вв., даёт не знание вообще, а эмпирически и логически достоверное знание, которое может противоречить с религиозной доктриной. В этом и заключается главное противоречие религии и науки. В то время практически единственными грамотными и образованными людьми были священники и монахи, но при этом увеличилось количество учёных не из духовного сословия. Средневековые европейские и арабские богословы придавали большое значение науке и мудрости, развивая математику, логику, астрономию. В то же время еретическими считались лишь науки, претендующие на постижение мироздания, что для религии было запретной темой. В основном преследовались церковью создатели космологических учений – Николай Коперник, Джордано Бруно, Галилео Галилей. Помимо изобретения собственных концепций мироустройства, все они в той или иной степени возражали религиозному канону. В Новое Время (с XVII-XVIII вв.) стал развиваться научный рационализм. Однако критика религии была уделом не учёных, а философов-просветителей – Вольтера, Дидро, Монтескьё. Такие выдающиеся учёные, как Декарт, Ньютон, Ломоносов и Лавуазье вывели законы, которым подчиняется окружающий мир, но они не затрагивали проблему мироздания и потому не изменяли своих религиозных взглядов. В XIX веке религия и наука вступили в более открытое противостояние, чему во многом поспособствовали антиклерикальные идеи просветителей, считавшиеся в то время модными и прогрессивными. Но действительно сильным аргументом против религиозного мировоззрения оказалась теория происхождения видов Чарльза Дарвина – учёный предположил, что человек не был сотворён «по образу и подобию божьему», а появился в результате многовекового естественного отбора. Данная теория, с рядом уточнений, признаётся официальной в современном научном сообществе. На основании исторического обзора можно сделать вывод, что противоречие науки и религии наблюдалось и наблюдается лишь в одной области – в объяснении мироустройства. Но и этого было достаточно для преследований учёных и пренебрежения научными фактами.  3. Учёные о религии Позиция учёных в отношении религии варьируется от теистической веры до полного отрицания существования божественного. Сэр Исаак Ньютон был глубоко верующим человеком и представлял, что вся Вселенная подчиняется воле высшего разума: «Небесный Владыка управляет всем миром, но не как душа его, а как Властитель Вселенной. Вследствие Его верховной власти мы называем Его верховным Богом». В то же время он отвергал бога в виде духа или персонифицированного божества, и можно предположить, что под богом учёный подразумевал всемогущие силы природы, незыблемые (в первом приближении) законы классической механики, которые он вывел. Часто верующие цитируют фразу Альберта Эйнштейна: «Наука без религии хрома, религия без науки слепа». Но в то же время создатель теории относительности подразумевал под религией не веру в сверхъестественное божество: «То, что вы читали о моих религиозных убеждениях, — это, конечно, ложь; ложь, которая навязчиво повторяется. Я не верю в персонифицированное божество и никогда этого не отрицал, а всегда ясно об этом говорил. Если во мне и есть что-то, что можно назвать религиозным, то это — безграничное восхищение структурой мироздания, насколько наша наука может её постичь». Таким образом, Эйнштейна можно назвать пантеистом, отождествляющим природу и бога (богов): «Я никогда не приписывал Природе никакой цели, преднамеренного стремления или чего-либо, чему можно дать антропоморфическое толкование. Природа — величественное здание, которое мы в состоянии постичь очень неполно и которое возбуждает в душе мыслящего человека чувство скромного смирения. Это поистине благоговейное чувство с мистицизмом ничего общего не имеет». «Религиозность» Эйнштейна, как и Ньютона – это научное восхищение силами природы, их могуществом и многообразием. Президент Исторического общества Нью-Джерси написал Эйнштейну письмо, в котором он возразил учёному: «Мы уважаем Ваши познания, д-р Эйнштейн, однако Вы, по-видимому, не постигли одного, а именно, что Бог — это дух… Широко известно, что религия основана на Вере, а не на знаниях. Возможно, у каждого думающего человека возникают порой минутные сомнения в существовании Бога. Моя собственная вера смущалась не однажды. Но я никогда никому не рассказывал о своих духовных колебаниях потому, что я боялся, что, возможно, самим фактом высказывания своих сомнений я нарушу и погублю жизнь и надежды другого человеческого существа… Я надеюсь, д-р Эйнштейн, что Вас просто неправильно процитировали и что Вы скажете что-либо более приятное огромному количеству горячо почитающих Вас американцев.» В данном письме видна субъективность веры, но обязан ли учёный быть субъективным? Отца физиологии Ивана Петровича Павлова также часто причисляют к верующим. Однако на вопросы известной анкеты архиепископа Кентерберийского академик Павлов в 1936 году ответил так: "Верите ли Вы в Бога или нет?" – "Нет, не верю". "Считаете ли Вы религию совместимой с наукой или нет?" - "Да, считаю". Из воспоминаний ученика Павлова академика Л.А. Орбели: «Когда Павлова избрали председателем Общества русских врачей, он первым делом настоял на том, чтобы отменили панихиду в память о С.П.Боткине, с которой начиналось ежегодное заседание: – Черт его знает, что за манера завелась у нас ни с того ни с сего служить панихиду? Мы ученые и собираемся почтить память ученого, а тут вдруг почему-то панихида. Пришли как всегда не только врачи, но и родные Боткина, привыкшие к обычному ритуалу. Но начались слушания - и никакой панихиды. Родственники ушли разочарованные, и на другой день Павлов каялся: – Какого я дурака свалял вчера! Как я не подумал! Мне не хотелось нюхать ладан, а я не подумал о том, что чувствуют члены семьи. Ведь они же пришли не доклады наши слушать! Они привыкли, что мы посвящаем заседание памяти Боткина, служим панихиду. Они же верующие люди. Я неверующий, но должен же я считаться с чувствами верующих! Никогда себе этого не прощу! Я это понял, как только увидел лицо вдовы». В общем, Павлов был атеистом и верил в возможность научного познания строения живых организмов, однако он считал религию формой психотерапии и не отрицал того успокаивающего воздействия, которое она оказывает на своих последователей. И он считал религию совместимой с наукой, потому что и среди учёных существуют люди, у которых есть потребность в вере. Чарльз Дарвин так поднял вопрос о противостоянии науки и религии: «Тот, кто верит в постепенное развитие человека от некоторой низко организованной формы, естественно должен спросить: как согласуется такое понятие с верой в бессмертие души?» Позиция Чарльза Дарвина была агностической: «Тайна начала всех начал для нас неразрешима, и я со своей стороны, должен ограничиться скромной ролью незнающего». Данный термин был введён сподвижником Дарвина Томасом Генри Гексли: «Агностицизм по своей сути — это не вера, а метод, в основе которого лежит неукоснительное выполнение одного принципа… Предписываемые им действия можно сформулировать следующим образом: в размышлениях, невзирая на всё прочее, следуй разуму так далеко, как сможешь». Математик и философ Бертран Рассел отрицал необходимость религии для свободно мыслящих людей. В отличие от упомянутых выше учёных, он посвятил вопросу веры множество философских трудов. Рассел проводит аналогию бога с чайником, вращающимся на орбите, существование которого никак нельзя ни доказать, ни опровергнуть, но в силу того, что «существование такого чайника подтверждается древними текстами, о его подлинности твердят по воскресеньям с амвона и мысль эту вдалбливают с детства в головы школьников» верить в чайник кажется необходимым. Он считал религию «болезнью, порожденной страхом, и источником неисчислимых страданий для человечества». По мнению Рассела, «религия и наука находятся в давнем противоборстве, но до последнего времени наука неизменно оказывалась в положении победителя».  4. Философы о религии Средневековые схоласты в своих размышлениях следовали доктринам церкви, рассматривая метафизические понятия и считая эмпирические знания об окружающем мире обманом чувств, отклонением от идеала (в принципе, они правы, потому что научные теории всегда описывают мир в определённом приближении, но это не является поводом для отказа от эмпирических наблюдений). Они оттачивали свою логику на таких абсурдных и имеющих мало общего с действительностью вопросах, как «может ли осёл пить святую воду», «может ли бог превратиться в огурец и проповедовать в этом образе?». Если они спорят о том, есть ли у кротов глаза, то даже вид живого крота с рудиментарными глазами не даст им прекратить свои дискуссии. Но именно схоластическая философия «превращала предметы веры в предметы мышления, переносила человека из области безусловной веры в область сомнения, исследования и знания», как заметил философ и историк философии Людвиг Фейербах. Так что она в какой-то степени является родоначальником научного метода. Уильям Оккам, чьим именем закончилась история схоластики, сформулировал свою знаменитую «бритву»: «Не следует множить сущее без необходимости». Несмотря на то, что он сам, отрицавший рациональность бытия и абсолютность универсалий, не применил её по отношению к богу, подобным аргументом воспользовался математик Пьер-Симон Лаплас (представитель лагеря учёных), ответив на вопрос императора Наполеона, почему он не бога упоминал в своих исследованиях: «Это потому, что я в этой гипотезе не нуждался». Родоначальник классической философии Иммануил Кант предупреждал об опасности «сциентистского самомнения». По его мнению, разум нуждается в дисциплине, потому что «никто не подозревал, что он легкомысленно играет порождениями воображения вместо понятий и словами вместо вещей». Примерами подобной игры Кант считал научные попытки доказательства существования бога и бессмертия души, которые многократно предпринимались как в Средневековье, так и в Новое время. Несмотря на то, что Кант был истинно верующим человеком, непримиримо относившимся к атеистам, он вступил в противоборство с теологией, отрицая веру, замещающую знания, и религиозный страх, полагая, что бог предпочитает нравственно самостоятельных и независимых людей малодушным и льстивым «верующим». Убеждёнными атеистами и критиками религии выступали французские просветители, Людвиг Фейербах, Карл Маркс, Фридрих Энгельс и Фридрих Ницше. Нападки просветителей, в особенности Вольтера, носили преимущественно антиклерикальный характер и были направлены в основном на духовенство. Философ-атеист Фейербах так отзывался об отношении религии и философии к истине: «Для религии только святое – истина, для философии только истина свята». Карл Маркс, провозгласивший, что «религия – опиум народа», как и Кант, противопоставляет веру свободному мышлению, считая, что она « есть самосознание и самочувствование человека, который еще не обрел себя, или уже снова себя потерял». Фридрих Ницше полагал, что «величайшее из новых событий – что «Бог умер» и что вера в христианского Бога стала чем-то не заслуживающим доверия – начинает уже бросать на Европу свои первые тени». Но его нападки на религию были не научным разоблачением её основ, а недовольством триумфа реактивных, стадных ценностей над активными, аристократическими. Сочинения Ницше весьма субъективны и носят яркую эмоциональную окраску.  5. Религия и наука в современном мире Актуальным является высказывание Канта о том, что «Противоположность малой истины есть ложь, а большой – другая большая истина». Религия претендует на звание «большой» истины несмотря на то, что теряет свою актуальность. Современный думающий человек видит весь мир в своём многообразии, он знает и о так называемых мировых религиях, и о языческих культах, древних и возрождающихся, и о сектах, порой нелепых, а порой и чудовищных. И не может ускользнуть тот факт, что эти религии и вероучения противоречат друг другу, и при этом каждая из них считает себя «великой истиной». Чтобы разрешить противоречия между разными религиями, умеренные верующие в современном мире склоняются к тому, что для человека истинно то вероучение, которое исторически исповедует его народ. «Почему вы христианка? Если бы вы родились в Индии, то были бы индуисткой, а если бы вы жили в Центральной Африке, то верили бы в Великого Джуджу, живущего высоко в горах», – обобщает данный принцип Ричард Докинз, биолог-эволюционист и один из самых известных современных атеистов, на пресс-конференции в одном из американских колледжей. Но подобный принцип выглядит абсурдно в применении к науке. Наука развивается в одном, общемировом направлении, отказываясь от неверных теорий в пользу более точных и близких к действительности. Так, классическая механика Ньютона описывает движение лишь с определённой точностью, которой недостаточно для исследования макро- и микромира, для которых разработаны релятивистская и квантовая механика. В отличие от веры, основанной на древних (и не очень) священных текстах, наука готова отказаться от заблуждений независимо от их возраста, авторитета и национальности учёных, которые заблуждаются (курьёзы наподобие «арийской физики» следует отнести не к науке, а к политике и идеологии). Выход из противоречий между наукой и религией предлагает Стивен Гулд – современный биолог-эволюционист, выдвинувший гипотезу «непересекающихся магистерий» (Non-Overlapping Magisteria, NOMA). Согласно NOMA, «магистериум, или сфера влияния, науки охватывает эмпирическую область: из чего состоит Вселенная (факт) и почему она устроена таким образом (теория). В область религии входят вопросы всеобщего смысла и моральных ценностей». И данные области не пересекаются, тем самым ликвидируя противоречие. Докинз возражает ему, считая, что если наука не может полностью познать и объяснить мир, то «почему мы должны считать, что религии это удастся»? Докинз утверждает, что «гипотеза NOMA популярна только потому, что доказательств в пользу гипотезы бога не существует». Действительно, религия, кроме вопросов «всеобщего смысла и моральных ценностей», рассматривает и вопрос «почему Вселенная устроена таким образом?», говоря о сотворении мира, живых существ и человека. В настоящее время во многих западных странах преподают в школах и колледжах креационизм как «научную» теорию, а верующие требуют запретить преподавание теории эволюции, считая то, что она оскорбляет их чувства (в нашей стране был лишь один подобный прецедент, случившийся в 2006 году). К счастью для верующих, многие из которых не читали Библию, никто пока не воспринимает всерьёз заповедь не есть «тушканчика, потому что он жуёт жвачку, но копыта у него не раздвоены» (Левит 11, 5-6). При этом гипотеза NOMA полностью отвергается – изначально созданная для нахождения компромисса между наукой и религией, она, благодаря верующим, работает исключительно в одну сторону – против науки. На волне доходящей до абсурда борьбы религии с научным мировоззрением возникают пародийные религии, такие как пастафарианство – религия Летающего Макаронного Монстра (от pasta – «макароны» и «растафарианство»). Это учение, созданное в 2005 году Бобби Хендерсоном, предлагает шуточное решение спора между наукой и религией в пользу последней: «доказательства» эволюции нужны Монстру для того, чтобы испытывать веру своих почитателей. 6. Заключение В наше время религия по-прежнему считает себя компетентной в тех областях, в которых её уже давно обогнала наука – в вопросах возникновения и устройства мира и происхождения живых существ. Веру поддерживают массы, не понимающие строгий формальный язык науки, но восприимчивые к чисто эмоциональным образам, таким как спасение, воскресение и преисподняя, и политики, стремящиеся заслужить доверие народа. «То обстоятельство, что верующих еще много, объясняется, в первую очередь, тем, что огромное большинство из 6 млрд. людей, обитающих на Земле, необразованны и далеки от науки» (Виталий Гинзбург, российский нобелевский лауреат по физике). Кроме того, общество по своей сути весьма консервативно и не терпит перемен. В то же время, большинство современных учёных являются неверующими, и число религиозных учёных со временем уменьшается. Так, Ричард Докинз выделяет лишь трёх современных выдающихся британских учёных-теистов: Пикока, Станнарда и Полкинхорна. Современная борьба науки и религии была развязана, разумеется, последней. Но учёным не стоит тратить силы на войну с верующими – гораздо важнее развенчание лженаучных теорий, препятствующих развитию науки. Как говорил Гинзбург, «религия - это пережиток научного невежества. Но задача атеистов состоит не в борьбе с религией, а в просвещении и разъяснении всей несостоятельности креационизма». Источники: Иммануил Кант. Критика чистого разума. 1781. Людвиг Фейербах. История философии. 1830. Карл Маркс. Сочинения. Фридрих Ницше. Весёлая наука. 1882. Чарльз Дарвин. Автобиография. 1887. Бертран Рассел. Почему я не христианин? 1927. Бертран Рассел. Есть ли бог? 1952. Альберт Эйнштейн. Наука и религия. 1956. Виталий Лазаревич Гинзбург. Разум и вера. 1999. Стивен Гулд. Камни веков. 1999. Ричард Докинз. Бог как иллюзия. 2006. И напоследок, Бобби Хендерсон. Евангелие от Летающего Макаронного Монстра. 2006. | |
| Просмотров: 2329 | Комментарии: 2 | Теги: | Рейтинг: 4.8/4 |
| Всего комментариев: 2 | |||
| |||
